(с) я.
Душить детей - жестоко, но надо же с ними что-то делать!
(с)
Это я тут просмотрел несколько дискуссий о телесных наказаниях в воспитании детей. Ад. Ад и бездны. Почти как про цензуру, только еще хуже.
читать дальшеВообще, я против физического насилия в воспитании детей. На всякий случай оговорюсь, что есть разные определения насилия, так вот я пользуюсь тем, которым ВОЗ пользуется. Оно исключает определение как насилия случайного нанесения вреда, которое является побочным эффектом от причинения пользы. Оно, в принципе, допускает, правда, определение любого наказания как насилия, но тут я все-таки считаю, что это слишком расширительное толкование.
Женщина, которая резким рывком выдергивает своего сына из-под машины, в рамках этого определения не совершает насилия над своим сыном - хотя она безусловно применяет к нему силу, да так, что потом порой синяки остаются, если не переломы; почему? потому что она не пытается причинить своему ребенку боль. Нет преднамеренности.
Женщина, которая, вытащив ребенка из-под машины, начинает его пороть, имеет намерение причинить ребенку боль. Неважно сейчас, почему - целью ее действия является причинение боли. Именно поэтому это насилие.
Поэтому если вы хотите сказать "а как быть с насильным стаскиванием ребенка с подоконника?" - не надо. Это не насилие; ну, в общем случае. Это может быть насилием, при определенных условиях, но обычно это не насилие.
На всякий случай, еще одно определение. Телесное наказание - это мера наказания, заключающаяся в причинении наказываемому физической боли или увечий. Да, порка - это телесное наказание. Даже подзатыльник - это телесное наказание.
Итак, пункт первый - почему я против телесных наказаний.
Существует общефилософское соображение. Телесное наказание - штука унижающая. Именно поэтому дворян не пороли: потому что порка - это унизительно. Унижать людей нехорошо. Просто нехорошо. Даже если они взрослые, а уж детей-то!
Тут мы переходим ко второму пункту - почему я против телесных наказаний. Он же, между прочим, пункт, почему я против криминализации телесных наказаний в семье.
Видите ли, всякая порка - это нанесение побоев или совершение иных насильственных действий, причинивших физическую боль. Как правило, порка не сопряжена с необходимостью кого-нибудь от чего-нибудь спасать, так что о крайней необходимости речи не идет. Так вот, порка - это УЖЕ ПО МЕНЬШЕЙ МЕРЕ состав статьи 116 УК РФ. Ее не надо криминализовать, нужно просто применять уже существующую норму, потому что УК не знает как обстоятельство, снимающее вину, что деяние, образующее состав, совершено "в воспитательных целях". В воспитательных целях нельзя совершать развратные действия. И, если вам восемнадцать, нельзя совершать с десятилетней девочкой половое сношение, если вы это делаете в воспитательных целях. Кстати, изнасилование женщины тоже не декриминализуется, если вы делаете это, чтобы научить ее жизни и тому, какой длины юбка быть должна. Но к этому мы еще вернемся.
Дальше возникает третий пункт, прикладной.
То есть, я не могу сказать, что меня никогда не били в детстве. Нет, я рос сначала с бабушкой, у которой весьма вспыльчивый характер и тяжелая рука (то есть, подзатыльников я своих огреб), а потом с отцом, который несколько раз за ремень брался-таки (справедливости ради, я старался, да и лет мне было не пять и не десять, а все тринадцать). Так вот, знаете, что я вам могу изнутри сказать?
Когда вы порете ребенка (ну, если вы его порете с достаточной силой), он согласен на все. Он согласен не выбегать на дорогу, не брать без спросу денег, не сжигать пол в кухне, не подглядывать за тем, как мама с папой сексом занимаются, не подделывать дневника, не врать, не пропадать из дому на трое суток. Если вы, кстати, делаете это без достаточной силы, вы просто делаете это напрасно, никакого эффекта.
Но! Ребенок, как правило, не идиот. И не дебил. И вообще, уже к пяти годам способен к очень простой логической связке - "меня не накажут за то, о чем не знают". Поэтому он учится попросту врать родителям. Он продолжает делать то, за что его наказали, но втихаря - потому что он не понимает, что действие плохое, а боится, что его выпорют. А еще у него гибкая психика (гибкая, если что, не равно неуязвимая; посмотрите при случае на то, как выглядит вполне гибкое дерево, вынужденное расти под постоянной силой - оно кривое, верно? негибкое бы сломалось), поэтому о боли он достаточно быстро забывает, не принимает ее в расчет. А еще он может повторять это в открытую, потому что считает, что его не выпорют.
Знаете, кстати, почему он может так считать? Потому что он считает, что мама его любит. А если она меня любит, думает ребенок, наверное, она не хочет делать мне больно, верно? Так что она не будет меня пороть.
Поэтому НЕОБХОДИМЫМ шагом для педагогической эффективности порки служит одно из двух смещений.
Вариант первый. Ребенок отказывается от презумпции любви родителей. Нет, папа с мамой меня секут, следовательно, они меня не любят. Они мне все врут. Они мои враги (потому что они делают мне больно!). Это, вообще-то, совершенно естественный эффект, но презумпция любви родителей очень сильна, поэтому обычно происходит второе смещение.
Вариант второй страшнее первого. Он заключается в формировании четкого понимания, что насилие - это не что-то плохое. Это проявление высшей любви. "Бьет - значит, любит." Именно так и надо проявлять любовь!
Интересно, что второй вариант весьма редко обрушивается на родителей. Зато весьма часто - на детей и возлюбленных выросшего ребенка. Здравствуй, культура домашнего насилия.
Я подчеркну. Домашнее насилие - это ЛИБО бессмысленное действие, когда вы лупите ребенка просто так, без позитивного выхода, ЛИБО действие, прямо направленное на разрушение доверия между вами и ребенком, ЛИБО действие, продвигающее культуру насилия в массы. Скорее всего, под вполне современным предлогом "ну, вообще-то насилие - это плохо, но мир же не черно-белый, некоторых детей надо бить, иначе они не понимают!"
Они-то понимают. Если им объяснить, они все понимают. Если вы не можете этого объяснить, то это ваша вина и беда, а не "дети просто по природе своей неспособны!.." По моему опыту, детей вполне можно оградить от вещей, к которым они по-настоящему не готовы. А еще дети прекрасно осознают, очень быстро, идею договора и обижаются на его нарушение. Я не знаю, может, это я такой гений, но в четыре, кажется, года я попал в детсадик, и там дети как-то прекрасно это понимали, были способны между собой договариваться. Да, дети способны жульничать! Взрослые, представьте себе, тоже.
Принцип договора в семье, надо отметить, штука не такая сложная. Она становится сложной, когда возникает вопрос - а почему это родитель вообще должен с ребенком договариваться? Что он, ребенок, за фря такой? Он не сеет, ни пашет, хлеб насущный вынь ему да положь, он должен принимать правила, которые ему дает старший - потому что иначе сдохнет он вообще под забором!
Неееее, ребят. Это мы тоже уже проходили. Если кому-то интересен контраргумент - то есть такое понятие, теория естественного права. Она заключается в том, что человек - он вообще-то звучит гордо, что человек обладает некоторыми правами просто по факту принадлежности к роду человеческому. Что человека нельзя просто так убивать, пытать, мучить, избивать, насиловать, лезть в личные дневники.
Мы можем всерьез поговорить о том, откуда вообще естественные права берутся (как сложно жить в наши дни, когда Бога нет, а? создатели США вон могли просто на него сослаться, и все). Но это неважно сейчас. Я считаю, что они есть. Возможно, это чисто искуственный конструкт, не имеющий никакого природного воплощения (с этим я первый соглашусь) - ну тогда я за искусственный конструкт. Я вообще за многие искусственные конструкты, они в подавляющем большинстве лучше естественных. В скобках отмечу, что люди, которые выступают за право наносить (в чисто воспитательных целях!) побои детям, очень часто, почти всегда (я не встречал исключений) выступают за отказ признавать мир черно-белым (в том смысле, что страна эльфов дальше по коридору, а вот у нас тут страна гоблинов, тут все плохо). А равно за примат интересов государства в политике. Особенно "сильного государства". А почему? да потому, что это все растет из одного корня.
Константин Редигер высказал интересное предположение, что эти споры - последствие размывания консервативных идей вообще (и вряд ли в наши дни кто-то всерьез считает, что бить детей - это хорошо). Я бы добавил, что это размывание очень конкретной идеи.
И поэтому я хочу высказаться против этой идеи. Собственно, "консерваторы" очень часто в этом "левых" упрекают, так вот, они правы. Да, я очень хочу увидеть разрушение института традиционной семьи. Я очень хочу, чтобы маленький мирок, в котором побои не считаются побоями ("потому что совершаются в воспитательных целях"), в котором изнасилование не считается изнасилованием ("потому что жена должна ублажать мужа"), в котором нарушение тайны личности не является нарушением тайны личности ("потому что родители должны знать, чем дышит их ребенок"), был уничтожен.
Я очень хочу увидеть разрушение института, в котором к детям можно относиться с позиции их, детей, принадлежности.
Поскольку Энгельс был прав, и семья - это элементарная ячейка общества (или это был Маркс?..) такое изменение должно неизбежно повлечь за собой изменение настроений в сторону отказа от примата государства (и шире выражаясь - общества) на что угодно в адрес индивида.
Потому что "Таким образом, в Западном обществе делается основной упор на человека, как личность с его потребностями, а это значит, что элементарной ячейкой западного общества становится бесполый индивид, который в полной мере не может решить сам задачи, которые были ему, предначертаны природой, то есть он не может отвечать за будущее человеческого общества." Это, если что, не я написал, но подо всем, кроме последнего предложения я подписываюсь обеими руками. Как что-то плохое.
А природа с ее предначертаниями может идти обратно ко всем вымершим видам, которые вымерли аккурат по ее предначертаниям.