The Future's pretty cool!
читать дальше
Во-первых, я хочу сделать большое лирическое отступление.
Я очень сложно отношусь... я даже не знаю, как это течение назвать, потому что неомарксизм - это то, что было на Западе полвека назад. И не "новые левые", потому что "новые левые" - это Анжела Девис, Боб Дилан и Хантер С. Томпсон. В общем, если новые левые ставят во главу угла права человека и вот это все, то те, о ком я говорю, ставят во главу угла все ту же экономику, утверждая, что в ней все дело, с опорой на теоретиков столетней (в хорошем случае) давности. То есть, я читал химика Кара-Мурзу (который "Манипуляция сознанием"), и экономиста Гайдара, и должен сказать, что экономисту Гайдару я верю больше. В том числе и потому, что Гайдар, все-таки, ЭКОНОМИСТ, а не химик или теоретик науки. "Как определить человека, к выкладкам которого следует относиться с осторожностью? Это человек, который в качестве критики на работу экономиста предлагает работу химика."
Во-первых, проблема в том, что Маркс, строго говоря, ничего не доказал. Маркс описал одну известную ему модель формирования капиталистического общества, после чего, подразумевая, что труд и капитал антогонистичны, сделал ряд выводов; это совершенно понятное подразумевание, если учитывать, на какую систему смотрел Маркс, но уже такое взятое произвольно условие заставляет смотреть на систему с подозрением. Идея welfare state не то чтобы не приходила ему в голову, она вроде как приходила, но они с Энгельсом сочли ее (в форме "мирный переход к социализму") нереальной. Потом, правда, оптимисту Марксу показали выборы во Франции 81-го... в общем, это была сложная политика внутри мирового социалистического движения.
Во-вторых, теория Маркса блестяще опровергла себя в двадцатом веке - исходя из своего социоэкономического анализа, он сделал предсказание, которое не сбылось; с точки зрения ортодоксального марксизма, из-за неизбежности кризисов в капиталистическом мире в странах, наиболее продвинувшихся по пути концентрации крупного капитала, неизбежны революции с приходом ко власти сформировавшегося единого класса пролетариев. На практике в странах, наиболее продвинутых как капиталистические, как раз революций не произошло, единый пролетарский класс не образовался, а крупнейшие соцстраны, совершившие революцию независимо от внешней помощи, оказались как раз беднейшими с точки зрения промышленного развития.
В-третьих, проблема в том, что во времена Маркса, конечно, экономика была в достаточно примитивном состоянии, а социологии в нынешнем понимании (т.е., попытки приложить к социальным системам метод естественных наук) не было вообще, но в наши-то дни и то, и другое имеет очень неплохие наработки. И можно, конечно, отмахиваться от этого всего с жестом "полно, это все пропаганда капитализма и западного мира", но тогда вы возвращаетесь в мир, где лучшее, что у вас есть - многотомник о том, как было устроено капиталистическое общество в середине девятнадцатого века, и применимость "тех" выкладок к нашему дню надо еще доказать.
Одним хорошим маркером для определения вот этого вот движения, на самом деле, служит подход к использованию терминологии (я его, если что, хорошо помню, сам бывал грешен). Это когда берется нечто терминоподобное (из головы или на основе какого-нибудь другого термина), после чего, не раскрывая его, пользуются именно им. Это удобно, потому что вас "вроде как понимают", но с другой стороны, если вам укажут на ошибке в рассуждении, всегда можно ответить "вы просто недопонимаете термин".
Так вот, одним из таких терминов (наряду с такими прелестями как "неорабство" или "киберэкономика") собственно и является "многоконтурная система оборота денег". Кажется, кстати, его ввел тот же Кара-Мурза.
Представьте себе Советский Союз в начале его истории, году в двадцать втором. Денег - нет. Товаров - тоже нет. Индустрия и так-то не британская, а тут еще и последствия Первой Мировой и Гражданской... короче, индустрию надо было резко восстанавливать, а денег не было. Денег не было, на самом деле, не в марксистском, а в кейнсианском смысле; в смысле, не золотого запаса было мало (хотя, конечно, было мало!), а в смысле общей массы произведенных потребительских товаров. А спустя каких-то двадцать лет СССР оказался одной из ведущих промышленных держав мира.
По мнению сторонников "теории многоконтурной системы оборота денег", экономическое чудо СССР было достигнуто волшебным разделением всей денежной массы в стране на "наличную" и "безналичную". Типа, наличная система осталась вроде как средством обмена, вот этими самыми советскими рублями, а вот безналичная неким волшебным образом умудрилась удалить нужду в универсальной мере стоимости; поэтому бедная страна (страна без денег) волшебным образом стала страной с деньгами. Поскольку, говорят они, наличный и безналичный контур не пересекались, были чисто своими замкнутыми контурами, производство не требовало инвестиций из потребительского сектора, не требовало займов, а позволяло строить заводы исключительно за счет вращения денег внутри безналичного контура. Опять же, никакой инфляции.
На самом деле, конечно, дело было не в безналичном рубле, который, да, использовался как метод учета. Позвольте процитировать специалиста, который знал об экономической ситуации и сталинской системе больше многих.
"...Совершенно иначе обстоит дело у нас при советских порядках. Мы проводим Туркестанскую железную дорогу в 1400 верст длиной, требующую сотни миллионов рублей. Мы строим Днепрострой, требующий также сотни миллионов. Имеем ли мы здесь какой-либо кабальный заем? Нет, не имеем. Все это делается у нас за счет внутреннего накопления.
Но где главные источники этого накопления? Их, этих источников, как я уже говорил, два: во-первых; рабочий класс, создающий ценности и двигающий вперед промышленность; во-вторых – крестьянство.
С крестьянством у нас обстоит дело в данном случае таким образом: оно платит государству не только обычные налоги, прямые и косвенные, но оно еще переплачивает на сравнительно высоких ценах на товары промышленности – это во-первых, и более или менее недополучает на ценах на сельскохозяйственные продукты – это во-вторых.
Это есть добавочный налог на крестьянство в интересах подъема индустрии, обслуживающей всю страну, в том числе крестьянство. Это есть нечто вроде “дани”, нечто вроде сверхналога, который мы вынуждены брать временно для того, чтобы сохранить и развить дальше нынешний темп развития индустрии, обеспечить индустрию для всей страны, поднять дальше благосостояние деревни и потом уничтожить вовсе этот добавочный налог, эти “ножницы” между городом и деревней."
Таким образом, будем же, по завету автора этой цитаты, настоящими большевиками и не станем замазывать факт.
Того подъема экономики, которого автор этой цитаты добился (безусловно, добился), он добился вовсе не волшебной "многоконтурной системой оборота денег", вовсе не необыкновенным прорывом в области экономики, который не поняли сами же авторы. Он добился его, как и все индустриальные страны, банальным грабежом. Просто за неимением колоний он грабил собственное крестьянство... то есть, между прочим, рабочий класс, присваивая прибавочную стоимость просто как не в себя.
"Дело это, что и говорить, неприятное."
А безналичный рубль?.. а что безналичный рубль? Безналичный рубль оказался удобным способом учета перекладывания капитала из своего левого кармана в свой правый карман. Когда государство стало единоличным собственником всего производства, обмен за деньги продукцией между предприятиями стал бессмысленен. Ну, странно платить самому себе за железо, чтобы из него произвести самому себе станки, на которых потом сам себе будешь производить штыки. Поэтому в промышленности "рублевый счет" стал методом учета - "мы вам отгрузили Н тонн стали, переведите нам Н рублей". В принципе, конечно, эти условные единицы МОЖНО БЫЛО БЫ оторвать от реальных денег и честно превратить в административно-учетную единицу, но это сталкивалось с очевидной проблемой - система становилась чересчур громоздкой, а у производств терялась возможность самостоятельно расплачиваться за товары и услуги. Поэтому - именно потому, что в советской многоконтурной системе контуры НЕ БЫЛИ замкнуты (в частности, из именно этих денег формировался зарплатный фонд) - советская система смогла добиться того, чего она смогла добиться.
И производство расплачивалось, и оно использовало эти рубли как "подушку безопасности", и доиспользовалось до того, что, цитирую Постановление Совета Министров СССР и ЦК ВКП(б) «О проведении денежной реформы и отмене карточек на продовольственные и промышленные товары»:
"В годы Отечественной войны резко возросли расходы Советского государства на содержание армии и на развертывание военной промышленности. Огромные военные расходы потребовали выпуска в обращение большого количества денег. Количество денег, находящихся в обращении, значительно увеличилось, как и во всех государствах, участвовавших в войне. В то же время сократилось производство товаров, предназначенных для продажи населению, и значительно уменьшился розничный товарооборот.
Кроме того, как известно, в период Отечественной войны на временно захваченной советской территории немецкие и другие оккупанты выпускали в большом количестве фальшивые деньги в рублях, что еще больше увеличило излишек денег в стране и засорило наше денежное обращение.
В результате всего этого в обращении оказалось значительно больше денег, чем это нужно для народного хозяйства, покупательная сила денег понизилась, и теперь требуются специальные мероприятия по укреплению советского рубля."
Уже после Сталина, когда многое стало отчетливее и зримей, в пятидесятые и шестидесятые годы, "контуры" стали заметно более замкнуты, настолько, что это привело к чудовищной, невыносимой (даже для советских же функционеров) неэффективности производства. В частности, имеющаяся система заморозила модернизацию и расширение производства - потому что они не всегда бывали запланированы в нужный срок, а цеха, самые современные на планах, устаревали еще во время утверждения в главках, не говоря уж о процессе строительства. Чтобы не быть голословным, я советую найти и прочитать, как именно эта невозможность потратить эти самые деньги убивала развитие советской экономики, ну, например, очерк Аграновского "Инициатива сбоку". Развернулась мощнейшая компания за раскукоживание системы обратно, в сторону времен индустриализации, появился брежневский хозрасчет, косыгинская реформа, и вроде бы все шло уже на лад, как нам снова подкузьмили евреи.
Поэтому потребительская (в смысле товаров народного потребления - так-то, понятно, и танк - товар потребления) промышленность в СССР всегда была в загоне; за неимением рынка и невозможностью просто продавать свои товары населению (и это не вопрос "многоконтурности системы оборота денег", это вопрос уголовного законодательства), промышленность подстраивалась под того потребителя, который платил. А что этот потребитель был еще и собственником, и, по сути, спонсировал сам себя для производства самому себе товаров - "интересный вымороченный случай".
Потому что если производителю не платить - деньгами ли, или, убирая деньги из уравнения как лишние, сырьем и станками, он не сможет работать.
Во-первых, я хочу сделать большое лирическое отступление.
Я очень сложно отношусь... я даже не знаю, как это течение назвать, потому что неомарксизм - это то, что было на Западе полвека назад. И не "новые левые", потому что "новые левые" - это Анжела Девис, Боб Дилан и Хантер С. Томпсон. В общем, если новые левые ставят во главу угла права человека и вот это все, то те, о ком я говорю, ставят во главу угла все ту же экономику, утверждая, что в ней все дело, с опорой на теоретиков столетней (в хорошем случае) давности. То есть, я читал химика Кара-Мурзу (который "Манипуляция сознанием"), и экономиста Гайдара, и должен сказать, что экономисту Гайдару я верю больше. В том числе и потому, что Гайдар, все-таки, ЭКОНОМИСТ, а не химик или теоретик науки. "Как определить человека, к выкладкам которого следует относиться с осторожностью? Это человек, который в качестве критики на работу экономиста предлагает работу химика."
Во-первых, проблема в том, что Маркс, строго говоря, ничего не доказал. Маркс описал одну известную ему модель формирования капиталистического общества, после чего, подразумевая, что труд и капитал антогонистичны, сделал ряд выводов; это совершенно понятное подразумевание, если учитывать, на какую систему смотрел Маркс, но уже такое взятое произвольно условие заставляет смотреть на систему с подозрением. Идея welfare state не то чтобы не приходила ему в голову, она вроде как приходила, но они с Энгельсом сочли ее (в форме "мирный переход к социализму") нереальной. Потом, правда, оптимисту Марксу показали выборы во Франции 81-го... в общем, это была сложная политика внутри мирового социалистического движения.
Во-вторых, теория Маркса блестяще опровергла себя в двадцатом веке - исходя из своего социоэкономического анализа, он сделал предсказание, которое не сбылось; с точки зрения ортодоксального марксизма, из-за неизбежности кризисов в капиталистическом мире в странах, наиболее продвинувшихся по пути концентрации крупного капитала, неизбежны революции с приходом ко власти сформировавшегося единого класса пролетариев. На практике в странах, наиболее продвинутых как капиталистические, как раз революций не произошло, единый пролетарский класс не образовался, а крупнейшие соцстраны, совершившие революцию независимо от внешней помощи, оказались как раз беднейшими с точки зрения промышленного развития.
В-третьих, проблема в том, что во времена Маркса, конечно, экономика была в достаточно примитивном состоянии, а социологии в нынешнем понимании (т.е., попытки приложить к социальным системам метод естественных наук) не было вообще, но в наши-то дни и то, и другое имеет очень неплохие наработки. И можно, конечно, отмахиваться от этого всего с жестом "полно, это все пропаганда капитализма и западного мира", но тогда вы возвращаетесь в мир, где лучшее, что у вас есть - многотомник о том, как было устроено капиталистическое общество в середине девятнадцатого века, и применимость "тех" выкладок к нашему дню надо еще доказать.
Одним хорошим маркером для определения вот этого вот движения, на самом деле, служит подход к использованию терминологии (я его, если что, хорошо помню, сам бывал грешен). Это когда берется нечто терминоподобное (из головы или на основе какого-нибудь другого термина), после чего, не раскрывая его, пользуются именно им. Это удобно, потому что вас "вроде как понимают", но с другой стороны, если вам укажут на ошибке в рассуждении, всегда можно ответить "вы просто недопонимаете термин".
Так вот, одним из таких терминов (наряду с такими прелестями как "неорабство" или "киберэкономика") собственно и является "многоконтурная система оборота денег". Кажется, кстати, его ввел тот же Кара-Мурза.
Представьте себе Советский Союз в начале его истории, году в двадцать втором. Денег - нет. Товаров - тоже нет. Индустрия и так-то не британская, а тут еще и последствия Первой Мировой и Гражданской... короче, индустрию надо было резко восстанавливать, а денег не было. Денег не было, на самом деле, не в марксистском, а в кейнсианском смысле; в смысле, не золотого запаса было мало (хотя, конечно, было мало!), а в смысле общей массы произведенных потребительских товаров. А спустя каких-то двадцать лет СССР оказался одной из ведущих промышленных держав мира.
По мнению сторонников "теории многоконтурной системы оборота денег", экономическое чудо СССР было достигнуто волшебным разделением всей денежной массы в стране на "наличную" и "безналичную". Типа, наличная система осталась вроде как средством обмена, вот этими самыми советскими рублями, а вот безналичная неким волшебным образом умудрилась удалить нужду в универсальной мере стоимости; поэтому бедная страна (страна без денег) волшебным образом стала страной с деньгами. Поскольку, говорят они, наличный и безналичный контур не пересекались, были чисто своими замкнутыми контурами, производство не требовало инвестиций из потребительского сектора, не требовало займов, а позволяло строить заводы исключительно за счет вращения денег внутри безналичного контура. Опять же, никакой инфляции.
На самом деле, конечно, дело было не в безналичном рубле, который, да, использовался как метод учета. Позвольте процитировать специалиста, который знал об экономической ситуации и сталинской системе больше многих.
"...Совершенно иначе обстоит дело у нас при советских порядках. Мы проводим Туркестанскую железную дорогу в 1400 верст длиной, требующую сотни миллионов рублей. Мы строим Днепрострой, требующий также сотни миллионов. Имеем ли мы здесь какой-либо кабальный заем? Нет, не имеем. Все это делается у нас за счет внутреннего накопления.
Но где главные источники этого накопления? Их, этих источников, как я уже говорил, два: во-первых; рабочий класс, создающий ценности и двигающий вперед промышленность; во-вторых – крестьянство.
С крестьянством у нас обстоит дело в данном случае таким образом: оно платит государству не только обычные налоги, прямые и косвенные, но оно еще переплачивает на сравнительно высоких ценах на товары промышленности – это во-первых, и более или менее недополучает на ценах на сельскохозяйственные продукты – это во-вторых.
Это есть добавочный налог на крестьянство в интересах подъема индустрии, обслуживающей всю страну, в том числе крестьянство. Это есть нечто вроде “дани”, нечто вроде сверхналога, который мы вынуждены брать временно для того, чтобы сохранить и развить дальше нынешний темп развития индустрии, обеспечить индустрию для всей страны, поднять дальше благосостояние деревни и потом уничтожить вовсе этот добавочный налог, эти “ножницы” между городом и деревней."
Таким образом, будем же, по завету автора этой цитаты, настоящими большевиками и не станем замазывать факт.
Того подъема экономики, которого автор этой цитаты добился (безусловно, добился), он добился вовсе не волшебной "многоконтурной системой оборота денег", вовсе не необыкновенным прорывом в области экономики, который не поняли сами же авторы. Он добился его, как и все индустриальные страны, банальным грабежом. Просто за неимением колоний он грабил собственное крестьянство... то есть, между прочим, рабочий класс, присваивая прибавочную стоимость просто как не в себя.
"Дело это, что и говорить, неприятное."
А безналичный рубль?.. а что безналичный рубль? Безналичный рубль оказался удобным способом учета перекладывания капитала из своего левого кармана в свой правый карман. Когда государство стало единоличным собственником всего производства, обмен за деньги продукцией между предприятиями стал бессмысленен. Ну, странно платить самому себе за железо, чтобы из него произвести самому себе станки, на которых потом сам себе будешь производить штыки. Поэтому в промышленности "рублевый счет" стал методом учета - "мы вам отгрузили Н тонн стали, переведите нам Н рублей". В принципе, конечно, эти условные единицы МОЖНО БЫЛО БЫ оторвать от реальных денег и честно превратить в административно-учетную единицу, но это сталкивалось с очевидной проблемой - система становилась чересчур громоздкой, а у производств терялась возможность самостоятельно расплачиваться за товары и услуги. Поэтому - именно потому, что в советской многоконтурной системе контуры НЕ БЫЛИ замкнуты (в частности, из именно этих денег формировался зарплатный фонд) - советская система смогла добиться того, чего она смогла добиться.
И производство расплачивалось, и оно использовало эти рубли как "подушку безопасности", и доиспользовалось до того, что, цитирую Постановление Совета Министров СССР и ЦК ВКП(б) «О проведении денежной реформы и отмене карточек на продовольственные и промышленные товары»:
"В годы Отечественной войны резко возросли расходы Советского государства на содержание армии и на развертывание военной промышленности. Огромные военные расходы потребовали выпуска в обращение большого количества денег. Количество денег, находящихся в обращении, значительно увеличилось, как и во всех государствах, участвовавших в войне. В то же время сократилось производство товаров, предназначенных для продажи населению, и значительно уменьшился розничный товарооборот.
Кроме того, как известно, в период Отечественной войны на временно захваченной советской территории немецкие и другие оккупанты выпускали в большом количестве фальшивые деньги в рублях, что еще больше увеличило излишек денег в стране и засорило наше денежное обращение.
В результате всего этого в обращении оказалось значительно больше денег, чем это нужно для народного хозяйства, покупательная сила денег понизилась, и теперь требуются специальные мероприятия по укреплению советского рубля."
Уже после Сталина, когда многое стало отчетливее и зримей, в пятидесятые и шестидесятые годы, "контуры" стали заметно более замкнуты, настолько, что это привело к чудовищной, невыносимой (даже для советских же функционеров) неэффективности производства. В частности, имеющаяся система заморозила модернизацию и расширение производства - потому что они не всегда бывали запланированы в нужный срок, а цеха, самые современные на планах, устаревали еще во время утверждения в главках, не говоря уж о процессе строительства. Чтобы не быть голословным, я советую найти и прочитать, как именно эта невозможность потратить эти самые деньги убивала развитие советской экономики, ну, например, очерк Аграновского "Инициатива сбоку". Развернулась мощнейшая компания за раскукоживание системы обратно, в сторону времен индустриализации, появился брежневский хозрасчет, косыгинская реформа, и вроде бы все шло уже на лад, как нам снова подкузьмили евреи.
Поэтому потребительская (в смысле товаров народного потребления - так-то, понятно, и танк - товар потребления) промышленность в СССР всегда была в загоне; за неимением рынка и невозможностью просто продавать свои товары населению (и это не вопрос "многоконтурности системы оборота денег", это вопрос уголовного законодательства), промышленность подстраивалась под того потребителя, который платил. А что этот потребитель был еще и собственником, и, по сути, спонсировал сам себя для производства самому себе товаров - "интересный вымороченный случай".
Потому что если производителю не платить - деньгами ли, или, убирая деньги из уравнения как лишние, сырьем и станками, он не сможет работать.
-
-
16.11.2016 в 03:13Правильно ли я понимаю, что оба процитированных текста 1928 и 1947 года как бы говорят нам, что бессердечная сука экономика хоть и является буржуазной и капиталистической наукой, тем не менее универсальна, и другой, более классово сознательной экономики нет даже в самом передовом государстве рабочих и крестьян?
Т.е. когда граждане, находящиеся у руля государства, вынуждены описывать реально происходящие процессы - под этими процессами читаются закономерности из современной экономической теории, а не из стапятидесятилетней давности марксистской?
И еще пожелание. А можно ли поподробнее расписать "интересный вымороченный случай"? Кто на ком стоял, кто кого спонсировал и откуда таки в тумбочке брались деньги, пока они там брались?
Сводится ли вся система (в грубейшем приближении) к тому, что один советский гражданин добыл нефть, другой - вырастил хлеб, нефть продали, хлеб распределили на питание граждан, на вырученные от продажи нефти деньги построили танк и хрущевку для граждан?
Нам с Аргентом вдруг стало очень интересно.
-
-
16.11.2016 в 03:55Да ладно, "буржуазной и капиталистической". Маркс, конечно, кроме того, что был социолог, был экономист. Просто товарищи, работавшие в самом передовом государстве рабочих и крестьян, в отличие от современных их исследователей, как-то были более приближены к земле и понимали, что на виртуальные деньги завод не построишь - ну, если вы не синдикатовец с Праймом 3 и Мэттером 3. Тогда да, тогда можно.
В смысле, как раз с точки зрения марксизма все было правильно. Деньги - это не то, что государство почему-то деньгами назвало, а товар, который является универсальной мерой стоимости. Если у промышленности нет такого товара - у него нет капитала, и развиваться ему не на что.
Поэтому мы изымаем капитал оттуда, где он у нас есть, и направляем, куда хочется, не стесняясь эксплуатации. Как уже было сказано, "дело это, что и говорить, неприятное.", а деваться-то куда.
И еще пожелание. А можно ли поподробнее расписать "интересный вымороченный случай"? Кто на ком стоял, кто кого спонсировал и откуда таки в тумбочке брались деньги, пока они там брались?
В смысле - откуда? Вон же товарищ Сталин все расписал, дважды.
Сначала мы банально грабили деревню - простыми налогами, косвенными налогами, завышенными ценами на промпродукцию и заниженными - на сельхозпродукцию. Поскольку единственным продавцом промпродукции и единственным покупателем сельхозпродукции являемся мы же сами, нам это очень легко. Если вдруг денег не хватает, мы печатаем еще.
Потом, когда внезапно денег у людей стало слишком много, мы провели денежную реформу, в ходе которой всю наличку, которая была на руках у граждан, просто взяли и поделили на десять:
"4. Произвести обмен имеющихся ныне в обращении наличных денег на новые деньги по соотношению десять рублей в деньгах старого образца на один рубль в деньгах образца 1947 года."
При этом, если что, цены снизили не больше, чем на 12%. Со счетами частных лиц было проще - счета до 3 тысяч не трогали, а вот по вкладам побольше, цитирую опять же:
"б) по вкладам размером до 10000 рублей включительно во вклад зачисляются: первые 3000 - без изменения номинальной суммы, а остальная часть вклада переоценивается: за три рубля старых денег - два рубля новых денег;
в) по вкладам размером свыше 10000 рублей во вклад зачисляются: первые 10000 рублей в размерах, предусмотренных выше, в пункте "б", а остальная часть вклада переоценивается: за два рубля старых денег - один рубль новых денег."
Потом уже была промышленность, которая производила товар лицом, потом она уперлась в чудовищную неэффективность, а потом поперла нефть.
Сводится ли вся система (в грубейшем приближении) к тому, что один советский гражданин добыл нефть, другой - вырастил хлеб, нефть продали, хлеб распределили на питание граждан, на вырученные от продажи нефти деньги построили танк и хрущевку для граждан?
Почти. С 1963 года хлеб тоже стали покупать на вырученные от продажи нефти деньги.
-
-
16.11.2016 в 08:06