The Future's pretty cool!
Тут вот в комментариях к предыдущему посту Мельхеор вспомнил казус Вала Лорвина. И да, это отличный пример, как цензура делается в Америке.
читать дальшеИтак, Вал Лорвин, 1907 года рождения.
Отец - Льюис Лорвин, сам по себе яркая фигура. Родился в Киеве в 1883 году, увезен в США в возрасте четырех лет. Сделал в Америке блестящую научную карьеру в области экономики и социологии. Кстати, тоже сталкивался с ущемлением свободы мысли - он работал в Монтане в девятнадцатом году и написал работу, разносящую в прах монтанскую систему налогообложения. Его сняли с работы, но потом восстановили (когда выяснилось, что доктор Лорвин был кругом прав).
Мать - Роза Странски Лорвин, тоже эмигрантка из России, но уже из будущей Белоруссии. Больше известна ее сестра, Анна Странски Уоллинг, писательница и социалистка, но Роза тоже была писательница и социалистка.
И вот, сын родителей с таким бэкграундом пошел работать в государственную машину США после Корнелла.
Вернее, как. Сперва он пошел работать на Тафта лично, писал ему речи. Вместе с женой вступил в Социалистическую Партию, так что, понятное дело, был с коммунистами на ножах...
Кхм. Может, кому непонятно.
В США двадцатых-тридцатых годов ну очень различались оттенки красного.
Самый знаменитый оттенок красного - это Коммунистическая Партия США. Ее создали Рид и Руттенберг, она преизрядно кормилась с руки ГПУ и Коминтерна, и, если уж положить руку на печень, действительно была кузницей кадров советской разведке. Несмотря, кстати, на все давление со стороны властей, никто так и не прикрыл Daily Worker. Есть, правда, хулиганское мнение, что Daily Worker осталась на плаву, потому что ее очень любили ЦРУшники.
А кроме КПСША, были еще разные ребята типа Социалистической Партии, которым "коммунизм в отдельно взятых США", по образу и подобию СССР (а программа КПСША строилась именно в этих направлениях) казался очень уж людоедским и унижающим человеческие права. Так что между собой эти оттенки красного ссорились как бы круче, чем против капиталистической федеральной власти - в том числе и потому, что и те, и другие претендовали на право рабочей партии, а рабочие, знаете, конечный ресурс.
В 38-ом, однако, Лорвин из СоцПартии вышел, а вошел в состав администрации Рузвельта, где двигал Новый Курс. Кстати, это был вовсе не единственный выходец из СоцПартии Рузвельтовой администрации, и собственно против Рузвельта на выборах 36-го Лэндон как раз выступал с позиции "не пустить социалистов ко власти". Во время войны Лорвин служил в Европе, в составе разведки (тогда - ОСС, ЦРУ эта организация стала уже позже). А потом вернулся и с 46-го работал в Госдепартаменте.
В сорок восьмом он столкнулся с первой проверкой на лояльность (под это дело взял отпуск и написал книгу о французских профсоюзах). Проверка окончилась ничем в 49-ом, но случился сенатор МакКарти. И Лорвин влетел по новой.
Он занимал тогда пост начальника главы отдела, но под расследование (а на него настучал бывший приятель и сокашник) его отстранили от работы с сохранением оклада в пятьдесят первом (не уволили; МакКарти хотел, чтобы уволили, но и отстранение выставил как свою великую победу над Красной Гидрой). Лорвин тогда обиженно говорил, что он боролся с влиянием коммунистов и СССР в либеральных кругах Вашингтона еще в тридцатых, когда МакКарти об этом и не заикался.
В пятьдесят втором его вернули, он отработал полгода и уволился сам - ему захотелось вернуться в образование, он вернулся в Корнелл, получил свою докторантуру, после чего устроился работать в Чикагский университет.
А в пятьдесят третьем его нагнала вторая проверка. Следователь Галлахер заявил, что во время первой проверки он врал следователям на допросах, и тогда уже Чикагский университет отпустил Лорвина заниматься этой проблемой с сохранением должности. На суде выяснилось, что Галлахер гонит, заявляя, что у него есть свидетели (которых у него не было), и что не надо звать давать показания самого Лорвина, потому что он, как и другие коммунисты, сошлется на Пятую Поправку, позволяющую не давать показаний против себя (хотя Лорвин никогда так не делал). И тогда администрация попросила прекратить это позорище, и отпустила Лорвина с миром.
В итоге Лорвин прижился в Орегонском Университете, где преподавал историю.
И вот что интересно. Когда он столкнулся с преследованием МакКарти... я лучше процитирую.
"Никто - ну точнее, кроме всего одного человека - от меня не отвернулся. Люди, которые были мне просто знакомыми, оказались моими друзьями, когда узнавали, что меня в это втянули. Люди, которых я знавал, шутили, что мои телефоны прослушиваются, но все равно мне звонили. Пусть говорят, что над берегами Потомака навис страх, но я могу засвидетельствовать - город ему не сдался."
И вот в этом-то я вижу ключевое отличие советского метода борьбы с инакомыслием от американского.
читать дальшеИтак, Вал Лорвин, 1907 года рождения.
Отец - Льюис Лорвин, сам по себе яркая фигура. Родился в Киеве в 1883 году, увезен в США в возрасте четырех лет. Сделал в Америке блестящую научную карьеру в области экономики и социологии. Кстати, тоже сталкивался с ущемлением свободы мысли - он работал в Монтане в девятнадцатом году и написал работу, разносящую в прах монтанскую систему налогообложения. Его сняли с работы, но потом восстановили (когда выяснилось, что доктор Лорвин был кругом прав).
Мать - Роза Странски Лорвин, тоже эмигрантка из России, но уже из будущей Белоруссии. Больше известна ее сестра, Анна Странски Уоллинг, писательница и социалистка, но Роза тоже была писательница и социалистка.
И вот, сын родителей с таким бэкграундом пошел работать в государственную машину США после Корнелла.
Вернее, как. Сперва он пошел работать на Тафта лично, писал ему речи. Вместе с женой вступил в Социалистическую Партию, так что, понятное дело, был с коммунистами на ножах...
Кхм. Может, кому непонятно.
В США двадцатых-тридцатых годов ну очень различались оттенки красного.
Самый знаменитый оттенок красного - это Коммунистическая Партия США. Ее создали Рид и Руттенберг, она преизрядно кормилась с руки ГПУ и Коминтерна, и, если уж положить руку на печень, действительно была кузницей кадров советской разведке. Несмотря, кстати, на все давление со стороны властей, никто так и не прикрыл Daily Worker. Есть, правда, хулиганское мнение, что Daily Worker осталась на плаву, потому что ее очень любили ЦРУшники.
А кроме КПСША, были еще разные ребята типа Социалистической Партии, которым "коммунизм в отдельно взятых США", по образу и подобию СССР (а программа КПСША строилась именно в этих направлениях) казался очень уж людоедским и унижающим человеческие права. Так что между собой эти оттенки красного ссорились как бы круче, чем против капиталистической федеральной власти - в том числе и потому, что и те, и другие претендовали на право рабочей партии, а рабочие, знаете, конечный ресурс.
В 38-ом, однако, Лорвин из СоцПартии вышел, а вошел в состав администрации Рузвельта, где двигал Новый Курс. Кстати, это был вовсе не единственный выходец из СоцПартии Рузвельтовой администрации, и собственно против Рузвельта на выборах 36-го Лэндон как раз выступал с позиции "не пустить социалистов ко власти". Во время войны Лорвин служил в Европе, в составе разведки (тогда - ОСС, ЦРУ эта организация стала уже позже). А потом вернулся и с 46-го работал в Госдепартаменте.
В сорок восьмом он столкнулся с первой проверкой на лояльность (под это дело взял отпуск и написал книгу о французских профсоюзах). Проверка окончилась ничем в 49-ом, но случился сенатор МакКарти. И Лорвин влетел по новой.
Он занимал тогда пост начальника главы отдела, но под расследование (а на него настучал бывший приятель и сокашник) его отстранили от работы с сохранением оклада в пятьдесят первом (не уволили; МакКарти хотел, чтобы уволили, но и отстранение выставил как свою великую победу над Красной Гидрой). Лорвин тогда обиженно говорил, что он боролся с влиянием коммунистов и СССР в либеральных кругах Вашингтона еще в тридцатых, когда МакКарти об этом и не заикался.
В пятьдесят втором его вернули, он отработал полгода и уволился сам - ему захотелось вернуться в образование, он вернулся в Корнелл, получил свою докторантуру, после чего устроился работать в Чикагский университет.
А в пятьдесят третьем его нагнала вторая проверка. Следователь Галлахер заявил, что во время первой проверки он врал следователям на допросах, и тогда уже Чикагский университет отпустил Лорвина заниматься этой проблемой с сохранением должности. На суде выяснилось, что Галлахер гонит, заявляя, что у него есть свидетели (которых у него не было), и что не надо звать давать показания самого Лорвина, потому что он, как и другие коммунисты, сошлется на Пятую Поправку, позволяющую не давать показаний против себя (хотя Лорвин никогда так не делал). И тогда администрация попросила прекратить это позорище, и отпустила Лорвина с миром.
В итоге Лорвин прижился в Орегонском Университете, где преподавал историю.
И вот что интересно. Когда он столкнулся с преследованием МакКарти... я лучше процитирую.
"Никто - ну точнее, кроме всего одного человека - от меня не отвернулся. Люди, которые были мне просто знакомыми, оказались моими друзьями, когда узнавали, что меня в это втянули. Люди, которых я знавал, шутили, что мои телефоны прослушиваются, но все равно мне звонили. Пусть говорят, что над берегами Потомака навис страх, но я могу засвидетельствовать - город ему не сдался."
И вот в этом-то я вижу ключевое отличие советского метода борьбы с инакомыслием от американского.
@темы: САСШ, Социальное, Пересказ википедии