The Future's pretty cool!
читать дальшеНа самом деле, прочел я статью Якунина о глобализации и настиг меня сплин. Нельзя же так. Самое смешное, впрочем, что он прав в главном – текущий проект глобализации, увы, провален. Не глобализация как она есть, нет; именно текущий проект, форма ее исполнения.
Что такое глобализация? Глобализация – это такая ситуация, когда на шарике все связаны со всеми. Когда английский линкор входит в китайскую крепость, чтобы гарантировать поступление китайского фарфора в немецкий дом – это глобализация. Когда встречаются два вьетнамца из одного города, один учился в Москве, другой в США, а работают оба на немецкую фирму – это глобализация. Когда русский и японец яростно спорят об отношении немецкого канцлера к политике президента США – это глобализация.
Я уж не знаю, кем, кроме Якунина, «считается, что первым ввел в литературу слово «глобализация» Карл Маркс», я лично у Маркса этого слова как раз не припомню (но я, в конце концов, не специалист), но вообще-то концепция-то очевидная уже в девятнадцатом веке. Я лично считаю глобализацию победившей после победы ракетной техники – спутники обеспечивают связь, самолеты и ракеты – доставку неудовольствия в любую точку шара, гражданская авиация – перемещение людей. Все, для окончательной победы глобализации больше ничего не нужно.
Но глобализация (и тут, опять же, Якунин парадоксально прав) может развиваться в ту или иную сторону. Текущее направление глобализации – либерально-капиталистическое, это ООН, это права человека, это единые финансовые потоки, это бюрократические надгосударственные структуры, превосходящие и отменяющие частный суверенитет отдельных государств. «Вы это так говорите, словно в этом есть что-то плохое.» Да об этом, как об утопии, не вещал только ленивый последние полторы сотни лет.
Национальная суверенность, говорит этот проект, разумеется, не нужна. Она не приносит пользы, но приносит кучу вреда. Человек может наслаждаться продуктами культуры, но культуру не творит народ. Тысячи, миллионы человек жили в России девятнадцатого века, а Пушкин один. Да, он плоть от плоти русского народа, но если бы тут был какой-то другой народ, появился бы какой-то другой великий поэт, способность России порождать великих поэтов не уникальна. Да, это был бы не Пушкин, и мы бы потеряли то, что он писал; но сейчас у нас нет того, что мог бы написать какой-нибудь другой великий поэт, место которого занял Пушкин. Если первое – предмет для скорби, то и второе – тоже.
Так вот, фишка этого проекта в том, что он основан на гуманистических идеях. Да, блин, США построено на последовательно гуманистических идеях. Да, их методы реализации гуманистических идей, гм, не есть последовательно гуманистичны. Ну и СССР был построен на последовательно гуманистических идеях; да, это были последовательно гуманистические идеи, на которых построили концлагерь, но заметьте, как возмущалась советская пропаганда, когда в США или там в Европе угнетали (или якобы угнетали, всякое бывало) Коммунистические Партии! Какой высокий гуманистический пафос вставал!
На полях. Анжела Девис («Свободу Анжеле Девис!»), кстати, явно не оправдала наших надежд. Коммунистка и черная активистка, ученица Маркузе, умница, кандидат в вице-президенты США в 1980 и 1984 году (никаких шансов на избрание, конечно), в 1991 году разосралась вдребезги с американскими коммунистами на почве поддержки ГКЧП. Те поддержали, а она – нет. Завела свою собственную партию. Призналась в лесбийской ориентации (то есть, именно СССР не дал американской карательной машине умучить в тюрьме человека, от которых все зло), ЛГБТ-активистка. Ей за семьдесят, она профессор американского университета.
Ну да ладно, я к чему Девис-то вспомнил. Обратите внимание, тогда у «нас» не возникало никаких претензий к нарушению, грубейшему нарушению американского суверенитета и давлению на внутренние дела суверенного государства. И это было, ну, нормально – если где-то обижают человека, так это дело всех людей доброй воли. Сейчас мы от этого отказались, мы наплевали с высоченной колокольни на вот этот вот глобализационный гуманистический проект. Не надо нам тут никакого глобального гуманизма, у нас есть государственный суверенитет, мы наведем сами тот гуманизм, который нам нужен, а что-то внешнее нас интересует настолько, насколько мы можем извлекать из совместных с ними проектов выгоду.
Это, естественно, очень привлекательный для национальных государств, имеющих тенденцию к авторитарности, концепт, ну они вокруг нас и кучкуются. Но, я боюсь, для мнения о том, что США в наши дни – «государство-изгой», как пишет Якунин, несколько преждевременно. Существует очень простой критерий – когда государство-изгой выдвигает некое предложение, его поддерживает только оно, остальные голосуют против. Сдается мне, что «государство-изгой» в нынешнем мире – кто-то другой, не США.
Проблема в том, и это и есть причина обрушения гуманистического проекта, что… «ну а что вы нам сделаете?». Глобализация – это в первую очередь установление общих правил. Да, к США возникают претензии, собирается в итоге группа товарищей, и в соответствии с установленными правилами решаем, что нам с этим делать. Да, иногда итоговые решения абсолютно шизофреничны, как абсолютно шизофренична, например, резолюция по Косово – буквально соседние пункты утверждают «приверженность государств-членов суверенитету и территориальной целостности Союзной Республики Югославии» и «призыв относительно существенной автономии и реального самоуправления для Косово». Да, естественно, одни будут равнее других – пока эти самые «одни» и «другие» существуют.
Но так или иначе, Нюрнбергский трибунал при сохранении права на священность суверенитета невозможен. Когда мы приходим к США и говорим – чего вы, такие-сякие, на Югославию (Ливию, Ирак) напали? Те отвечают – мол, там был такой бардак и вообще черт знает что творится, право и обязанность каждого хорошего человека вступиться в таких ситуациях. Мы сильные, мы используем нашу силу во благо хороших людей. Это гуманистическая глобализация, пусть даже исполненная криво и косо.
Но вот, пожалуйста. Мы хотим дружить с миром, мы – не государство-изгой, мы не беспредельщик. Мы отжали у соседа кусочек земли, который наша сакральная земля, мы ее давно хотим. Как высказалось по этому поводу международное сообщество?
«…
5. подчеркивает, что референдум, проведенный в Автономной Республике Крым и городе Севастополе 16 марта 2014 года, не имея законной силы, не может быть основой для любого изменения статуса Автономной Республики Крым или города Севастополя;
6. призывает все государства, международные организации и специализированные учреждения не признавать любое изменение статуса Автономной Республики Крым и города Севастополя на основе вышеупомянутого референдума и воздерживаться от любых действий или шагов, которые можно было бы истолковать как признание любого такого измененного статуса.»
Да, это рекомендация, не обязующий документ. Как должен ответственный игрок (ок, допустим, США - государство-изгой, но мы же нитакая?) реагировать на такую рекомендацию со стороны международного сообщества? А если ответственному игроку (не государству-изгою; мы же нитакая?) начхать с высокой колокольни на такую вот рекомендацию, почему ему будет не начхать на решение СовБеза (если на секунду допустить шизофрению и представить себе, что мы такое решение допустили)? Между прочим, вы знаете, что Владимир Владимирович Путин лично полностью уважает территориальную целостность Украины?
Так вот, у нас есть мнение большинства. Понять стоит, что само по себе отжимание Крыма, грузинская война, я не знаю, нарушения на наших выборах, черт-и-дьявол в ступе – это не разрушение гуманистического плана глобализации. Нет мнения большинства, нет решения суда, «серая зона».
Вот оно появилось.
Серая зона перестала быть таковой.
Россия отвечает – «а, пофиг. Я не подписывалась считаться с решением большинства. Я согласилась соблюдать только те решения, которые приняты органом, где у меня право вето. Меня не волнует мнение большинства, которое можно выразить и необязательным образом».
Ладно, едем дальше. Выразим мнение большинства обязующим путем. Предложим резолюцию о создании международного трибунала. Мнение БОЛЬШИНСТВА – очевидно (11 голосов за, 3 воздержались). Что отвечает Россия? «А нам не нравится. Большинство высказало фигню, мы не одобряем эту фигню, мы не уважаем мнение большинства. Мы можем проголосовать против, мы это делаем, и большинство не может ничего с этим поделать.»
Так вот, такого показательного наплевизма на ВЫРАЖЕННОЕ МНЕНИЕ БОЛЬШИНСТВА США себе не позволяет. А Россия демонстрирует раз за разом не мнение большинства, а мнение меньшинства, порой – совершенного одиночества. Баба-Яга против. Да, мы можем считать решение большинства глупым, необоснованным, неадекватным. Следует ли нам его выполнить несмотря на это, потому что мы ответственны и адекватны, а не какое-то там государство-изгой?
Возникает «вопрос козла». Что должно делать гуманное глобализованное общество, ответственное и адекватное, в этом случае? В прошлый раз оно вздохнуло, пожало плечами, высказало неодобрение и принесло своим народам мир.
Многие помнят, чем кончилось в итоге.
Что такое глобализация? Глобализация – это такая ситуация, когда на шарике все связаны со всеми. Когда английский линкор входит в китайскую крепость, чтобы гарантировать поступление китайского фарфора в немецкий дом – это глобализация. Когда встречаются два вьетнамца из одного города, один учился в Москве, другой в США, а работают оба на немецкую фирму – это глобализация. Когда русский и японец яростно спорят об отношении немецкого канцлера к политике президента США – это глобализация.
Я уж не знаю, кем, кроме Якунина, «считается, что первым ввел в литературу слово «глобализация» Карл Маркс», я лично у Маркса этого слова как раз не припомню (но я, в конце концов, не специалист), но вообще-то концепция-то очевидная уже в девятнадцатом веке. Я лично считаю глобализацию победившей после победы ракетной техники – спутники обеспечивают связь, самолеты и ракеты – доставку неудовольствия в любую точку шара, гражданская авиация – перемещение людей. Все, для окончательной победы глобализации больше ничего не нужно.
Но глобализация (и тут, опять же, Якунин парадоксально прав) может развиваться в ту или иную сторону. Текущее направление глобализации – либерально-капиталистическое, это ООН, это права человека, это единые финансовые потоки, это бюрократические надгосударственные структуры, превосходящие и отменяющие частный суверенитет отдельных государств. «Вы это так говорите, словно в этом есть что-то плохое.» Да об этом, как об утопии, не вещал только ленивый последние полторы сотни лет.
Национальная суверенность, говорит этот проект, разумеется, не нужна. Она не приносит пользы, но приносит кучу вреда. Человек может наслаждаться продуктами культуры, но культуру не творит народ. Тысячи, миллионы человек жили в России девятнадцатого века, а Пушкин один. Да, он плоть от плоти русского народа, но если бы тут был какой-то другой народ, появился бы какой-то другой великий поэт, способность России порождать великих поэтов не уникальна. Да, это был бы не Пушкин, и мы бы потеряли то, что он писал; но сейчас у нас нет того, что мог бы написать какой-нибудь другой великий поэт, место которого занял Пушкин. Если первое – предмет для скорби, то и второе – тоже.
Так вот, фишка этого проекта в том, что он основан на гуманистических идеях. Да, блин, США построено на последовательно гуманистических идеях. Да, их методы реализации гуманистических идей, гм, не есть последовательно гуманистичны. Ну и СССР был построен на последовательно гуманистических идеях; да, это были последовательно гуманистические идеи, на которых построили концлагерь, но заметьте, как возмущалась советская пропаганда, когда в США или там в Европе угнетали (или якобы угнетали, всякое бывало) Коммунистические Партии! Какой высокий гуманистический пафос вставал!
На полях. Анжела Девис («Свободу Анжеле Девис!»), кстати, явно не оправдала наших надежд. Коммунистка и черная активистка, ученица Маркузе, умница, кандидат в вице-президенты США в 1980 и 1984 году (никаких шансов на избрание, конечно), в 1991 году разосралась вдребезги с американскими коммунистами на почве поддержки ГКЧП. Те поддержали, а она – нет. Завела свою собственную партию. Призналась в лесбийской ориентации (то есть, именно СССР не дал американской карательной машине умучить в тюрьме человека, от которых все зло), ЛГБТ-активистка. Ей за семьдесят, она профессор американского университета.
Ну да ладно, я к чему Девис-то вспомнил. Обратите внимание, тогда у «нас» не возникало никаких претензий к нарушению, грубейшему нарушению американского суверенитета и давлению на внутренние дела суверенного государства. И это было, ну, нормально – если где-то обижают человека, так это дело всех людей доброй воли. Сейчас мы от этого отказались, мы наплевали с высоченной колокольни на вот этот вот глобализационный гуманистический проект. Не надо нам тут никакого глобального гуманизма, у нас есть государственный суверенитет, мы наведем сами тот гуманизм, который нам нужен, а что-то внешнее нас интересует настолько, насколько мы можем извлекать из совместных с ними проектов выгоду.
Это, естественно, очень привлекательный для национальных государств, имеющих тенденцию к авторитарности, концепт, ну они вокруг нас и кучкуются. Но, я боюсь, для мнения о том, что США в наши дни – «государство-изгой», как пишет Якунин, несколько преждевременно. Существует очень простой критерий – когда государство-изгой выдвигает некое предложение, его поддерживает только оно, остальные голосуют против. Сдается мне, что «государство-изгой» в нынешнем мире – кто-то другой, не США.
Проблема в том, и это и есть причина обрушения гуманистического проекта, что… «ну а что вы нам сделаете?». Глобализация – это в первую очередь установление общих правил. Да, к США возникают претензии, собирается в итоге группа товарищей, и в соответствии с установленными правилами решаем, что нам с этим делать. Да, иногда итоговые решения абсолютно шизофреничны, как абсолютно шизофренична, например, резолюция по Косово – буквально соседние пункты утверждают «приверженность государств-членов суверенитету и территориальной целостности Союзной Республики Югославии» и «призыв относительно существенной автономии и реального самоуправления для Косово». Да, естественно, одни будут равнее других – пока эти самые «одни» и «другие» существуют.
Но так или иначе, Нюрнбергский трибунал при сохранении права на священность суверенитета невозможен. Когда мы приходим к США и говорим – чего вы, такие-сякие, на Югославию (Ливию, Ирак) напали? Те отвечают – мол, там был такой бардак и вообще черт знает что творится, право и обязанность каждого хорошего человека вступиться в таких ситуациях. Мы сильные, мы используем нашу силу во благо хороших людей. Это гуманистическая глобализация, пусть даже исполненная криво и косо.
Но вот, пожалуйста. Мы хотим дружить с миром, мы – не государство-изгой, мы не беспредельщик. Мы отжали у соседа кусочек земли, который наша сакральная земля, мы ее давно хотим. Как высказалось по этому поводу международное сообщество?
«…
5. подчеркивает, что референдум, проведенный в Автономной Республике Крым и городе Севастополе 16 марта 2014 года, не имея законной силы, не может быть основой для любого изменения статуса Автономной Республики Крым или города Севастополя;
6. призывает все государства, международные организации и специализированные учреждения не признавать любое изменение статуса Автономной Республики Крым и города Севастополя на основе вышеупомянутого референдума и воздерживаться от любых действий или шагов, которые можно было бы истолковать как признание любого такого измененного статуса.»
Да, это рекомендация, не обязующий документ. Как должен ответственный игрок (ок, допустим, США - государство-изгой, но мы же нитакая?) реагировать на такую рекомендацию со стороны международного сообщества? А если ответственному игроку (не государству-изгою; мы же нитакая?) начхать с высокой колокольни на такую вот рекомендацию, почему ему будет не начхать на решение СовБеза (если на секунду допустить шизофрению и представить себе, что мы такое решение допустили)? Между прочим, вы знаете, что Владимир Владимирович Путин лично полностью уважает территориальную целостность Украины?
Так вот, у нас есть мнение большинства. Понять стоит, что само по себе отжимание Крыма, грузинская война, я не знаю, нарушения на наших выборах, черт-и-дьявол в ступе – это не разрушение гуманистического плана глобализации. Нет мнения большинства, нет решения суда, «серая зона».
Вот оно появилось.
Серая зона перестала быть таковой.
Россия отвечает – «а, пофиг. Я не подписывалась считаться с решением большинства. Я согласилась соблюдать только те решения, которые приняты органом, где у меня право вето. Меня не волнует мнение большинства, которое можно выразить и необязательным образом».
Ладно, едем дальше. Выразим мнение большинства обязующим путем. Предложим резолюцию о создании международного трибунала. Мнение БОЛЬШИНСТВА – очевидно (11 голосов за, 3 воздержались). Что отвечает Россия? «А нам не нравится. Большинство высказало фигню, мы не одобряем эту фигню, мы не уважаем мнение большинства. Мы можем проголосовать против, мы это делаем, и большинство не может ничего с этим поделать.»
Так вот, такого показательного наплевизма на ВЫРАЖЕННОЕ МНЕНИЕ БОЛЬШИНСТВА США себе не позволяет. А Россия демонстрирует раз за разом не мнение большинства, а мнение меньшинства, порой – совершенного одиночества. Баба-Яга против. Да, мы можем считать решение большинства глупым, необоснованным, неадекватным. Следует ли нам его выполнить несмотря на это, потому что мы ответственны и адекватны, а не какое-то там государство-изгой?
Возникает «вопрос козла». Что должно делать гуманное глобализованное общество, ответственное и адекватное, в этом случае? В прошлый раз оно вздохнуло, пожало плечами, высказало неодобрение и принесло своим народам мир.
Многие помнят, чем кончилось в итоге.